Пример постановки диагноза при остеохондрозе

Около 85% взрослых в течение своей жизни испытывали хотя бы один раз боли в спине, а 70% хотя бы один раз в жизни были из-за этого нетрудоспособны.

Боли в спине (дорсалгия: лат. Dorsum–спина + греч. Algos–боль) бывают острыми или хроническими. Острыми считаются боли, которые длятся не более 3 месяцев (именно этот период времени необходим для восстановления тканевого повреждения). Более длительная по времени боль или повторение до 25 болевых эпизодов в год расценивается как хроническая или рецидивирующая боль.

Острые боли в спине имеют благоприятный прогноз и часто проходят самостоятельно. Как минимум 60% больных возвращается к работе в течение первого месяца, 90% — в течение первых трёх месяцев. Правда, примерно у 40% болевой синдром в ближайшие полгода может повториться. В общей сложности рецидивы наблюдаются в 85% случаев. В 10-20% случаев острая боль трансформируется в хроническую.

Хронические боли в спине отмечаются у 17% взрослых. Эта группа больных характеризуется неблагоприятным прогнозом для выздоровления, но как минимум 40% больных избавляется от хронической боли в течение первого года.

Пациенты и врачи связывают дорсальную боль прежде всего с остеохондрозом, что во многом обусловлено популяризацией данного термина, а также с ложным представлением о преобладающей роли патологии позвоночника в возникновении болевого синдрома.

Начиная с 19-го века, боли в спине объяснялись воспалительным поражением корешков спинномозговых нервов (Antie, 1885; Dejerine, 1896). Напоминанием тех взглядов является иногда встречающийся устаревший термин «пояснично-крестцовый радикулит».

В первой половине ХХ века появилась тенденция объяснить боли в спине патологией межпозвонковых дисков (дискоз, грыжа диска). Термин «остеохондроз позвоночника» в клиническую литературу впервые внедрил в 1933 году немецкий учёный A. Hildebrandt, который понимал под остеохондрозом невоспалительное дегенеративное поражение позвоночника на границе диска, который в прошлом называли межпозвонковым хрящём (греч. chondros-хрящ).

Отечественные учёные почему-то стали использовать уже сложившиеся термины в новом толковании для собственных взглядов на вертеброгенную патологию. Так, Клионер И.Л. (1957) распространил термин «остеохондроз» из межтеловой области (osteochondrosis intercorporalis) также и на задние отделы позвоночника — межпозвонковые суставы.

Ещё более широкое толкование этому термину в 60-е годы ХХ века дал Попелянский Я.Ю., который весь класс дегенеративно-дистрофических поражений позвоночника отнёс к остеохондрозу. В его понимании, остеохондроз позвоночника — это «полифакториальное дегенеративное заболевание двигательного сегмента, поражающее первично межпозвонковый диск, а вторично другие отделы позвоночника, опорно-двигательного аппарата и нервную систему».

Сторонники Попелянского сделали «остеохондроз позвоночника» (локальный межпозвонковый процесс) ответственным за весь сложнейший и вариабельный комплекс болевых, дистрофических и вегетативных синдромов (вплоть до негативного влияния на внутренние органы), наблюдаемых вообще у человека.

В нашей стране сложилось устойчивое заблуждение, что остеохондроз позвоночника является основной причиной различных дорсалгий. Стоит только рентгенологу обнаружить у пациента с жалобами на боли в спине безобидное «снижение высоты дисков», как лечащий врач с уверенностью сообщает больному, что именно этими изменениями и вызвана дорсалгия — «у Вас остеохондроз».

Между тем, признаки дегенеративно-дистрофических изменений позвоночника обнаруживаются у половины лиц среднего возраста и почти у всех пожилых пациентов. Но далеко не всегда эти признаки сопровождаются болью в спине. Например, асимптомные грыжи дисков, по данным КТ и МРТ, встречаются в 30-40% случаях. Кроме того, наличие этих признаков не исключает другой причины боли в спине.

Термин «остеохондроз позвоночника» не может быть принят в качестве нозологической единицы, объединяющей весь спектр вертеброгенных поражений (подробнее см. причины болей в спине). Подобное широкое трактование противоречит международной практике. Остеохондроз — слишком узкое понятие, обозначающее конкретную нозологическую форму, и применимо только к дистрофии межпозвоночного диска без протрузии или грыжи диска.

Какое же обозначение использовать? Формулировки должны соответствовать Международной классификации болезней и причин, с ними связанного Х пересмотра (МКБ-10), которая была введена в нашей стране в 1999 году. В МКБ-10 используется термин «дорсопатия».

Дорсопатия — это не какая-то конкретная нозологическая форма, а целая группа заболеваний со сходными клиническими проявлениями, ведущими при которых являются различные болевые синдромы в области туловища и конечностей невисцеральной этиологии и связанные с дегенеративно-дистрофическими заболеваниями позвоночника и мягких тканей.

В МКБ10 дорсопатии (М40-М54) разделены на 3 основные группы:

• Деформирующие дорсопатии (М40-М43) включают кифоз и лордоз (М40), сколиоз (М41), остеохондроз позвоночника (М42), спондилолистез, привычные подвывихи и пр. При остеохондрозе деформация позвоночника происходит за счёт снижения высоты дисков (без протрузии или грыжи).

• Спондилопатии (М45-49). В этом разделе находятся анкилозирующий спондилит (М45), спондилёз (М47), а также воспалительные, дегенеративные, травматические и прочие спондилопатии.

• Другие дорсопатии (М50-М54) представлены симпаталгическими синдромами (М53), дегенерацией межпозвонковых дисков с их выпячиванием в виде протрузии или грыжи (М50-М51), а также дорсалгией (М54). Дорсалгия — это болевые синдромы в области шеи, туловища и конечностей без поражения межпозвонковых дисков, соответственно, дорсалгия не сопровождается симптомами выпадения функций спинномозговых корешков или спинного мозга.

Поскольку болевые синдромы протекают в виде обострений и ремиссий, должна быть отражена фаза болезни (обострение, ремиссия). Интенсивность болевого синдрома определяется как умеренная, выраженная, резко выраженная.

М42. Остеохондроз C5-C6, хроническая цервикалгия, ремиссия.
Поскольку остеохондроз позвоночника — это рентгенологический диагноз, необходимо уточнять локализацию поражения. Запись «шейный остеохондроз» выглядит столь же нелепо, как диагноз «язвенная болезнь пищеварительного тракта».

М48.0. Спинальный стеноз позвоночного канала C6-C7, синдром бокового амиотрофического склероза с умеренным вялым тетрапарезом.

М51.1. Грыжа диска L4-5, радикулопатия L5 слева, выраженный болевой синдром.

М53.9. Хроническая шейная дорсопатия неуточнённая, ремиссия.
Диагноз допустим, когда есть хронические боли в спине, но обследование не проводилось (диагноз не уточнялся).

М54.5. Хроническая люмбалгия, ремиссия.
Диагноз допустим, когда у пациента есть хронические боли в спине, проведено инструментальное обследование, но причина болевого синдрома не найдена.

M54.5. Острая люмбалгия (люмбаго), умеренный болевой синдром.
Пациент жалуется на боли внизу спины, и диагноз просто фиксирует этот факт. Обследование можно будет провести позже.

• Остеохондроз позвоночника или дорсопатия? Формулировка диагноза.

источник

Общая характеристика больного при остеохондрозе, предварительный диагноз, история болезни, описание его настоящего состояния. План обследования больного, данных лабораторных и инструментальных исследований. Постановка дифференцированного диагноза.

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Фамилия Имя Отчество: ________________________

Место работы: локомотивное депо, помощник машиниста.

Дата поступления: 2 апреля 2014г

Клинический диагноз: Остеохондроз поясничного отдела позвоночника(L4-L5), 2 стадия, синдром люмбоишалгии.

Жалобы при поступлении: Считает себя больным около года. Жалобы на боли в поясничном отделе позвоночника, иррадирующие в правое бедро. Усиливаются при физической нагрузке. Ограничение движений из-за болей в пояснице.

Родился в срок в 1979 году (возраст матери 26 лет, здорова) в Медвежьегорске. В физическом и умственном развитии от сверстников не отставал. Рос и воспитывался вместе с младшей сестрой (младше на 4 года) в полной семье. Рахитом не болел. В школу пошел в возрасте 7 лет, учеба трудностей не вызывала. Окончил 10 классов. Через год после окончания школы поступил в машиностроительный техникум , где проучился 3 года. По окончании техникума ушел в армию. После армии стал работать помощником машиниста в локомотивном депо. Где в настоящее время и работает.

Женат. Живет в благоустроенной квартире центрального отопления вместе с дочерью и женой. Питание регулярное (3-4 раза в день), домашнее. Сон 8-9 часов в сутки.

Курит 10 сигарет в сутки. Алкоголем не злоупотребляет.

Кожных аллергических сыпей, отека Квинке, крапивницы, сенной лихорадки, удушья, анафилактического шока при соприкосновении с различными пищевыми и лекарственными веществами не отмечалось.

Отец болеет гипертонической болезнью. В настоящее младшая сестра никакими заболеваниями не страдает.

Настоящее состояние больного:

Общее состояние: удовлетворительное. Сознание: ясное. Выражение лица: спокойное. Нормостенического телосложения. Рост 178 см., вес 75 кг.

На момент осмотра: кожа бледно-розовой окраски.

Влажность и эластичность кожных покровов в норме. Окраска видимых слизистых — розовые. Волосяной покров развит по мужскому типу. Гиперемия кожи поясничного отдела позвоночника.

Развита равномерно. Толщина складки на передней брюшной стенке 1-2 см. Подкожно-жировой слой развит равномерно.

Затылочные, околоушные, подчелюстные, шейные, надключичные, подмышечные, паховые лимфатические узлы не пальпируются. Болезненности в области пальпации не наблюдается. При осмотре гиперемии кожных покровов в областях расположения лимфатических узлов не отмечается.

Развита умеренно, симметрична, безболезненна при пальпации. Снижение тонуса мышц правого бедра. Повышенный тонус мышц поясницы. Остальные мышцы нормального тонуса.

Костная система и суставы:

Выпрямление поясничного лордоза. Снижение активных движений в позвоночнике. Других патологических изменений не выявлено. Движения в конечностях свободные. Суставы по форме не изменены.

остеохондроз больной диагноз лечение

На момент осмотра больной жалоб не предъявлял.

Отсутствие видимой пульсации. Пульс ритмичный, одинаковый на обеих руках, хорошего наполнения и напряжения, частота — 70 в 1 минуту. Верхушечный толчок виден, локализуется в 5 межреберье на 1,5 см правее срединно — ключичной линии, умеренный силы, резистентный, не разлитой.

Границы относительной тупости сердца: правая — по правому краю грудины в 4 межреберье, верхняя — по верхнему краю 3 ребра по дополнительной линии, левая — на 1,0 см правее срединно- ключичной линии в 5 межреберье. Поперечник относительной тупости сердца — 10 см.

Границы абсолютной тупости сердца: правая — левый край грудины в 4 межреберье, верхняя — верхний край 4-го ребра по дополнительной линии, левая — на 1,5 см правее срединно-ключичной линии. Левая граница сосудистого пучка — по левому краю грудины, правая — по правому краю грудины, ширина сосудистого пучка — 6 см.

Аускультация сердца: ритм сердечных сокращений правильный, тоны сердца ясные, ритмичные. Экстратонов и шумов не выслушивается. Шумов на сонных артериях, на бедренных артериях не определяется.

На момент осмотра жалоб указывающих на патологию органов дыхания не предъявлялось.

Дыхание через нос свободное. Голос чистый, тихий. Болей при разговоре и глотании не возникает. Кашля нет. Гортань при пальпации безболезненна.

Грудная клетка: нормостенического типа, конической формы, (надключичные и подключичные ямки умеренно выражены, лопатки плотно прилежат к грудной клетке, эпигастральный угол

90, ребра в боковых отделах имеют умеренно косое направление.). Деформации грудной клетки не отмечается.

Грудная клетка симметрична: лопатки и ключицы расположены на одном уровне по отношению друг к другу. При дыхании движения грудной клетки синхронны, вспомогательные мышцы в акте дыхания не участвуют. Дыхание смешанного типа с преобладанием грудного. ЧДД 20 в 1 мин. Одышки не наблюдается. Ритм дыхания правильный.

ИЗМЕРЕНИЕ ОКРУЖНОСТИ ГРУДНОЙ КЛЕТКИ:

при глубоком вдохе 100 см.,

при максимальном выдохе 90 см.

Дыхательная экскурсия грудной клетки: 10 сантиметра.

При пальпации болезненности не выявлено, голосовое дрожание нормальное, неизменное с обеих сторон.

Над всем легочным полем слышен легочный звук с коробочным оттенком с обеих сторон.

Уровень остистого отростка VII шейного позвонка

Уровень остистого отростка VII шейного позвонка

Передняя подмышечная линия

Средняя подмышечная линия

Уровень остистого отростка 11 грудного позвонка

Уровень остистого отростка 11 грудного позвонка

Средняя подмышечная линия

Над всем легочным полем наблюдается везикулярное дыхание с жестким оттенком. Хрипов, крепитации, шума трения плевры не определяется. Бронхофония нормальная, одинакова с обеих сторон.

На момент осмотра больной жалоб не предъявлял. Аппетит на момент осмотра удовлетворительный, жажды нет. Жевание и глотание пищи не нарушено. Отрыжки, изжоги, тошноты рвоты нет. Стул ежедневный, не изменен.

Исследование органов пищеварения:

Полость рта: запах обычный.

Язык: розового цвета, налета нет. Трещин, язв, отпечатков зубов не отмечается.

Слизистая оболочка внутренней поверхности губ, щек, твердого и мягкого неба без особенностей, розового окраса.

Зубы: Зубы на момент осмотра санированы.

Десны: розового окраса. Гнойных выделений, пигментаций нет.

Зев: слизистая розового цвета, отечности не наблюдается. Миндалины не увеличены, налета не наблюдается.

Живот обычной конфигурации, в акте дыхания участвует симметрично. При пальпации — безболезненный, симптомов раздражения брюшины нет.

Подкожные сосудистые анастомозы не выражены. Рубцов нет.

При перкуссии выслушивается тимпанический звук различной степени выраженности во всех отделах, в области печени и селезенки — бедренный звук. Асцита нет.

При поверхностной, ориентировочной пальпации живот мягкий, безболезненный. Симптом Щеткина-Блюмберга отрицательный. Мышцы передней брюшной стенки не напряжены. Диастаза прямых мышц живота нет. Пупочное кольцо не расширено.

— сигмовидная кишка — пальпируется в виде цилиндра, безболезненная, смещаемая; поверхность ровная, гладкая; консистенция эластичная; неурчащая.

— слепая кишка — пальпируется в виде тяжа диаметром 4 см, безболезненная, смещаемая; поверхность ровная, гладкая; консистенция эластичная; неурчащая.

— восходящий и нисходящий отделы толстой кишки — пальпируются в виде цилиндров диаметром 4 см, безболезненные, смещаемые; поверхность ровная, гладкая; консистенция эластичная; урчащие.

— поперечная ободочная кишка — пальпируется в виде цилиндра диаметром 5 см, безболезненная, смещаемая; поверхность ровная, гладкая; консистенция эластичная; урчащая.

— большая кривизна желудка — пальпируется в виде валика на 3 см выше пупка, безболезненная; поверхность ровная, гладкая; консистенция эластичная; ощущение соскальзывания с порожка.

Исследование печени и желчного пузыря:

Высота печеночной тупости

3,5 см. ниже осн. мечевидн. отр-ка

Не выступает за левую окологрудинную линию

Нижний край печени закругленный, плотный, безболезненный, поверхность гладкая.

Верхняя граница селезенки: верхний край IX ребра

Нижняя граница селезенки: ниже нижнего края XI ребра на 3 см.

Поперечник селезенки: 6 см.

Пальпируется нижний полюс селезенки, плотной консистенции, с гладкой поверхностью, умеренной болезненности.

По всей поверхности живота выслушиваются нормальные кишечные шумы.

На момент осмотра жалоб, указывающих на патологию органов мочеотделения, не предъявлялось.

Боли в области поясницы и мочевого пузыря отсутствуют. Дизурических расстройств не выявлено.

Осмотр: Гиперемии и припухлости в области почек не обнаруживается.

Симптом поколачивания отрицательный с обеих сторон.

При пальпации нижний полюс правой почки ниже нижнего полюса левой почки. Пальпация почек безболезненна, почки легко смещаются, эластичной консистенции. При аускультации шум почечных артерий не выслушивается.

Жалобы: На момент осмотра жалоб, указывающих на патологию органов эндокринной системы, не предъявлялось.

Не пальпируется. Окружность шеи на уровне щитовидной железы спереди и VII шейного позвонка сзади — 34 см.

Больной контактен. Сознание ясное. Ориентируется в собственной личности и во времени. Поведение при обследовании спокойное, доброжелательное. Отношение к обследованию положительное. К своему заболеванию относится отрицательно — мешает работать. С окружающими контактен. Настроение обычное. Состояние интеллекта соответствие полученному образованию. Ослабление памяти на прошлое и недавние события не отмечает. Внимание и мышление не нарушены. Галлюцинации (зрительные, слуховые, тактильные), бредовые идеи (отношения, ревность, сверхценные идеи и т. д.) не наблюдаются.

а) экспрессивная речь не нарушена

б) импрессивная речь не нарушена (больной понимает слова, предложения, сложные и простые фразы)

в) наличие или отсутствие аграфии установить не удалось в связи в моноплегией в дистальном отделе правой левой конечности

г) читает вслух, про себя, правильно понимает прочитанное (алексии нет);

д) счет — устный, рядовой, письменный не нарушен (акалькулии нет).

Праксис: простые или сложные действия или двигательные навыки с действительными и мнимыми предметами обихода, подражательные действия, символические действия не нарушены — апраксии нет.

Гнозис: зрительной, тактильной, обонятельной, вкусовой, слуховой агнозии нет.

Головной боли, головокружения, тошноты и рвоты, оглушенности, эпилептических припадков нет.

Черепно- мозговые симптомы

I пара — обонятельный нерв (nn. olfactorii)

Носовые ходы проходимы. Обоняние не нарушено. Чувствует и узнает все запахи одинаково с права и слева. Обонятельных галлюцинаций нет.

II пара — зрительный нерв (n. opticus)

Острота зрения не нарушена. Цветоощущение — сохранено. Поля зрения сохранены на обоих глазах — (наружная граница 90; внутренняя — 60; нижняя — 70; верхняя — 60). Зрительных галлюцинаций нет.

III, IV, VI пары — глазодвигательный (n. occulomotorius), блоковый (n. trohlearis), отводящий (n. abducens) нервы.

Глазные щели равномерные, птоза нет, зрачки — нормальной ширины, округлой формы, одинаковы (мидриаза или миоза нет). Реакции на свет прямая и содружественная живые, симметричные, реакция при аккомодации и конвергенции живая. Движений глазных яблок вверх, вниз, вправо и влево не нарушены. Нистагма нет. Экзофтальма или эндофтальма нет.

V пара — тройничный нерв (n. trigeminus).

Боль в лице отсутствует, при давлении на точки выхода тройничного нерва (супра-, инфраорбитальные, ментальные) болезненности нет. Чувствительность кожи лица — тактильная, болевая, температурная чувствительность по корешковому и по сегментарному (зоны Зельдера) типу сохранены. Чувствительность слизистых оболочек лица сохранена. Вкус на передних 2 /₃ языка не нарушен. Движение челюсти, напряжение жевательной мускулатуры не нарушены. Рефлексы (роговичный, конъюнктивальный, нижнечелюстой) справа и слева нормальные.

VII пара — лицевой нерв (n. facialis).

Лицо в покое и при движении симметрично. При смыкании глазных щелей, наморщивании лба, нахмуривании бровей лицо симметрично. Носогубные складки в покое и при оскале зубов симметричны. Симптом «паруса» отрицательный. Надбровный рефлекс живой, симметричный.

VIII пара — предверно-улитковый нерв (n. vestibulocochlearis)

Острота слуха на разговорную и шепотную речь сохранена с обоих сторон. При пробе Вебера больной слышит одинакова в обоих ушах. Проба Швабаха продолжительность слышимости как у врача. Вестибулярные функции не нарушенны.

IХ, Х пары — языкоглоточный (n. glossopharyngeus) и блуждающий нервы (n. vagus).

Положение мягкого нёба в покое симметрично, подвижность.. Вкус на задней 1 /₃ языка сохранён. Остальные пробы провести не возможно в следствии удаленной гортани.

XI пара — добавочный нерв (n. accessorius).

Пожимание плечами, поворот головы в стороны не нарушен. Напряжение и трофика грудино-ключично-сосцевидных и трапециевидных мышц не нарушены. Кривошеи нет.

XII пара — подъязычный нерв (n. hypoglossus).

При высовывании язык находится по срединной линии. Атрофий, фибриллярных подергиваний нет.

Резюме исследования черепно-мозговых нервов:

Нарушения функций черепно- мозговых нервов нет.

Снижение тонуса мышц правого бедра. Повышенный тонус мышц поясницы. Остальные мышцы нормального тонуса.

В суставах активные и пассивные движения сохранены, не ограничены. Сила мышц всех групп 5 баллов.

Глубокие рефлексы с верхних конечностей — двуглавой, трехглавой мышц сохранены, симметричны. Карпо-радиальный рефлекс, живой, симметричный. С нижних конечностей — коленной и ахиллов сохранены, симметричны.

Кожные рефлексы — брюшные (верхний, средний, нижний), подошвенные сохранены, симметричны.

Патологические рефлексы: кистевые — (Россолимо, Жуковского, Бехтерева) отрицательные с двух сторон; стопные (разгибательные Бабинского, Оппенгейма, Гордона, Шеффера; сгибательные Россолимо, Бехтерева, Жуковского) отрицательные с обоих сторон.

Защитных рефлексы: укоротительных (Бехтерева Мари Фуа) и удлинительных рефлексов нет. Клонусы и синкинезии (глобальные, имитационные, координаторные) не наблюдается.

Явлений раздражения: гиперкинезы, фибриллярные и фасцикулярные подергивания, тики, миоклонии хореические, атетоз не наблюдается. Торсионного спазма, судорог (клонические, тонические) нет.

Координация движений: а) статическая — в позе Ромберга при закрытых глазах и сомкнутых стоп лёгкое пошатывание без чёткой сторонности. б) динамическая пальценосовая и пяточно-коленная пробы симметричны. Гиперметрии нет. Походка не изменена.

Боли в области поясничного отдела позвоночника, иррадиирующие в правое бедро. Положительные симптомы Лассега (боль по ходу седалищного нерва или в пояснично-кресцовой области при сгибании ноги в тазобедренном суставе, исчезающая при сгибании ноги в коленном суставе), Нери (боль в пояснице при сгибании головы больного), Вассермана (боль в передней поверхности бедра при разгибании вытянутой ноги больного, лежащего на животе), Штрюмпеля-Мацкевича (боль по передней поверхности бедра или в паховой складке при сгибании ноги в коленом суставе у лежащего на животе больного). Нажатие на болевые точки вызывают одинаково неприятные ощущения или боль как справа, так и слева.

Покраснение кожи в пояснице.Цвет и температура других участков кожи не изменены. Потоотделение не повышено. Дермографизм: местный — появляется белая полоса через 7 секунд, пропадает через 3 минуты; рефлекторный — через 10 секунд появляется красноватая полоса, держится 5 минут. Пиломоторный рефлекс (сокращение волосковых мышц при нанесении щипков на кожу задней поверхности шеи) сохранен. Утолщений кожи, гиперкератозов, истончений, язвы, неврогенных отеков не наблюдаются. Кости и суставы без деформаций. Пульс 82 в минуту. Артериальное давление: справа 160/90 мм рт. ст.; слева — 160/90 мм рт.ст. Мочеиспускание, дефекация, не нарушены.

Клинический анализ крови. Для определения общего белка, белковых фракций, показатели белковых осадочных проб, активности аминотрансфераз, количества сахара, для выявления сопутствующих заболеваний и предупреждения осложнений при обезболивании.

Биохимический анализ крови. Назначаем для выявления признаков острого воспаления (лейкоцитоза). Также нас интересует нет ли заболеваний крови — это также может ухудшить прогноз лечения.

Общий анализ мочи. В нем нас интересуют показатели количества мочи. Назначаем для выявления сопутствующих заболеваний мочевыделительной системы и симптомов воспаления.

Очень важным методом исследования больных с остеохондрозами является рентгенография. Состояние позвоночника изучается на рентгенограммах, сделанных в двух взаимно перпендикулярных плоскостях — прямой и боковой, а также в двух косых проекциях. Рентгенограмма позвоночника производится в положении больного стоя и лежа. Принято исследовать каждый отдел позвоночника отдельно. Кроме обычных снимков, функциональное рентгенологическое исследование — в положении сгибания, разгибания 4 боковых наклонов. При необходимости исследование дополняется томографией пораженного отдела позвоночника.

Дискография с её помощью получают прямые данные о локализации и характере поражения диска. Под местной анестезией в пульпозное ядро вводится при помощи специальной иглы 0,2-0,7 контрастного вещества (чаще всего урографин) . Затем проводят рентгенограммы в двух проекциях — в прямой и боковой. Неизмененные диски имеют небольшую полость вытянутой формы. При остеохондрозах полость их увеличивается. При грыже диска рентгеноконтрастная масса вытекает за его пределы через разрыв.

Миелография. При этом методе исследования контрастное вещество вводится в спинномозговой канал (в подпаутинное пространство) при помощи спинномозговой пункции. Затем производятся снимки в двух проекциях. По миелограмме можно судить о локализации процесса, выявить сужение (сдавление) позвоночного канала, выпячивание в канал грыжи диска, наличие спаечного процесса.

Пневмомиелография. После поясничной спинномозговой пункции в позвоночный канал вводится 20-40 мл воздуха, затем выполняются рентгенологические снимки позвоночника. С помощи пневмомиелографии выявляют сужение позвоночного канала на месте выпадения или выпячивания межпозвонкового диска и другого патологического процесса.

Ангиография. Под местной анестезией с помощью специальной иглы, проводника и зонда под рентгеновским контролем в сонную или позвоночную артерию вводят 10-15 мл контрастного вещества в течении одной-двух секунд. В этот промежуток времени производится серия рентгенограмм в двух проекциях с частотой 6-9 снимков в секунду. На ангиограммах четко выявляется сдавление артерий.

источник

РЦРЗ (Республиканский центр развития здравоохранения МЗ РК)
Версия: Клинические протоколы МЗ РК — 2013

Остеохондроз позвоночника представляет собой заболевание, в основе которого лежит дегенерация межпозвонкового диска с последующим вовлечением в процесс тел смежных позвонков, а также изменения в межпозвонковых суставах и связочном аппарате (Ю.Я.Попелянский, 2003).

Диагностические критерии

1. Шейные компрессионные синдромы: наиболее часто наблюдается латеральная грыжа межпозвонкового диска с компрессией спинномозгового корешка (прежде всего С7). Клиническая картина характеризуется болью в затылке, плече и руке, фиксированным положением шейного отдела позвоночника, симптом Спурлинга (усиление боли при давлении на голову в положении разгибания шеи и наклона головы в сторону больной руки), парестезиями и гипестезией, парезом и снижением рефлексов в соответствующей зоне иннервации. При медиальной грыже диска возникает угроза компрессии спинного мозга, в тяжелых случаях возможно развитие синдрома поперечного поражения шейного отдела спинного мозга.

Получить консультацию по медтуризму

Получить консультацию по медтуризму

Уменьшение (или купирование) болевого синдрома, коррекция мышечного тонуса, повышение повседневной активности пациента, обучение больного справляться с болью.

источник

Глава 19. Вертеброневрологические синдромы

3) усиление боли в шее и руке при сгибании шеи, наклоне го­ ловы в сторону боли с осевой нагрузкой на нее, вращении головы в сторону боли с ее запрокидыванием;

4) вынужденное положение головы с легким наклоном вперед и сторону, противоположную локализации боли;

5) уменьшение боли при тракции головы или помещении руки за голову (за счет расширения межпозвонкового отверстия).

Предлагаемые общая формулировка

развернутой формулировки диагноза

ОФД. Дискогенная шейная миело­

ного диска шейного отдела

ПРФД. Шейная миелопатия вслед­

ствие срединной грыжи диска C v —

C V| III степени с умеренным вялым

параличом верхних конечностей и

выраженным спастическим парали­

чом нижних конечностей, стацио­

(Допустимый вариант: Срединная

грыжа диска C v —C V1 третьей степе­

ни с компрессией спинного мозга.)

Примечание. Причиной сдавления спинного мозга обычно является сре­ динная грыжа, которая чаще локализуется на уровнях C v —C V1 или С ш —C, v Дисфункция спинного мозга может быть связана с его непосредственным механическим сдавлением (статическим или динамическим — во вре­ мя движения) либо сдавлением питающих спинной мозг сосудов. При двойном кодировании используют также код G99.2* — «Миелопатия при заболеваниях, классифицируемых в других рубриках». Фактором, способ­ ствующим компрессии спинного мозга, является врожденный или приоб­ ретенный стеноз позвоночного канала (см. ниже)

М50.1 Поражение межпозвоноч­ ного диска шейного отдела с радикулопатией

ОФД. Дискогенная шейная ради­ кулопатия ПРФД. Шейная радикулопатия

С 6 вследствие латеральной грыжи диска C v —C VI второй степени, хро­ ническое рецидивирующее тече­ ние, стадия обострения с тяжелым

Справочник по формулированию диагноза болезней нервной системы

болевым синдромом и выраженным ограничением подвижности позво­ ночника.

(Допустимый вариант: Латеральная грыжа диска C V -C VI второй степени с компрессией корешка С 6 .)

Примечание. Признаки поражения шейных корешков представлены в табл. 19.2. При двойном кодировании дополнительно используют код G55.1*. Причиной радикулопатии чаще всего являются боковые грыжи дисков C VI -C VII и C V -C V] , значительно реже — C VI1 — Th,, C IV — C Y Пора­ жение корешка может быть связано с его механическим сдавлением или натяжением, сдавлением его артерий и вен с развитием ишемии и отека, воспалением, демиелинизацией, аксональной дегенерацией, фиброзом, однако клинически дифференцировать эти варианты поражения корешка трудно. Важную роль в симптомообразовании может иметь ирритация клеток спинального ганглия и следующих с корешком симпатических волокон. При формулировании диагноза, помимо пораженного корешка, следует указывать выраженность болевого синдрома, степень ограничения подвижности позвоночника, присутствие мышечно-тонических, нейродистрофических, вегетативных расстройств

ОФД. 1. Дискогенная цервикалгия.

диска шейного отдела друго­

2. Асимптомная грыжа шейного

ПРФД. Острая цервикалгия вслед­

ствие парамедианной грыжи диска

C VI -C V]I , среднетяжелый болевой

синдром, умеренно выраженный

Примечание. Данный код используют в тех случаях, когда грыжа диска проявляется лишь рефлекторным мышечно-тоническим синдромом, но не вызывает корешковый синдром или миелопатию

ОФД. Шейный дискоз (остеохон­

позвоночного диска шейного

ПРФД. Хроническая цервикалгия

на фоне шейного остеохондроза,

стационарное течение, с умеренно

выраженным болевым синдромом,

без ограничения подвижности по­

Глава 19. Вертеброневрологические синдромы

Примечание. В этом случае дегенеративное поражение дисков не сопро­ вождается формированием его грыжи. При КТ и МРТ может выявляться равномерное умеренное выпячивание диска за пределы линии, соединя­ ющей передние и задние края соседних позвонков, а при рентгеногра­ фии — снижение высоты диска

М50.8 Другие поражения межпоз­ ОФД. Шейная дископатия

воночного диска шейного отдела

Примечание. Данный код используют в тех случаях, когда поражение диска не связано с дегенеративно-дистрофическим процессом

Код используется для статистиче­

ного диска шейного отдела

ского учета в отсутствие уточняю­

щей клинической информации

1.2. Неврологические синдромы при поражении грудных и пояснично-крестцовых межпозвонковых дисков

Неврологические синдромы при поражении грудных и поясничнокрестцовых дисков кодируются в рубрике «Поражения межпозвоноч­ ных дисков других отделов» (М51). Грыжа пояснично-крестцовых дисков — основная причина вертеброгенной боли у лиц молодого возраста (30-50 лет). В большинстве случаев поражаются два по­ следних диска: L v —S, и L IV —L v , реже — L ]U —L |V . Начальные фазы формирования грыжи диска сопровождаются локальной и рефлек­ торной болью, нередко иррадиирующей в крестцово-подвздошное сочленение, крестец, копчик, мошонку или промежность; для более поздней фазы характерна корешковая боль.

Особенности дискогенного болевого синдрома:

1) острое развитие боли после резкого движения, наклона, подъе­ ма тяжести или падения;

2) указание в анамнезе на повторяющиеся эпизоды люмбалгии

3) боль усиливается при движении, натуживании, сидении в глу­ боком кресле, длительном пребывании в одной позе, кашле

и чиханье, надавливании на яремные вены и ослабевает в по­ кое, особенно если больной лежит на здоровом боку, согнув больную ногу в коленном и тазобедренном суставе;

Справочник по формулированию диагноза болезней нервной системы

4) при осмотре спина обычно фиксирована в слегка согнутом положении;

5) наклон кпереди резко ограничен и осуществляется лишь за счет тазобедренного сустава; резко ограничен и наклон в больную сторону;

6) отмечается выраженное напряжение паравертебральных м ы ш ц , уменьшающееся в положении лежа;

7) часто выявляется сколиоз, усиливающийся при наклоне кпереди, но пропадающий в положении лежа (при боковой грыже сколиоз направлен в здоровую сторону, при парамедианной — в больную).

Боль при грыже диска часто сопровождается формированием на периферии (в мышцах ягодицы, бедра, голени) болезненных и триггерных точек, которые могут играть самостоятельную роль в поддержании болевого синдрома.

ОФД. Дискогенная миелопатия

ПРФД. Миелопатия грудного от­

дела вследствие срединной грыжи

диска Th IX —Th x с умеренно вы­

раженным нижним спастическим

парапарезом, тазовыми нарушени­

Примечание. При грыже поясничных дисков миелопатия развивается ис­ ключительно редко, как правило, вследствие сдавления артерии Депрош— Готтерона, входящей в позвоночный канал с корешками L 5 или S,. При этом остро развивается клиника синдрома конуса и эпиконуса спинного мозга, иногда — синдром поражения спинного мозга на уровне нижне­ грудного отдела или поясничного утолщения. Срединные грыжи грудных межпозвонковых дисков, компримирующие спинной мозг — исключи­ тельно редкое явление; как правило, они локализуются на уровне Th, x -L,

ОФД. Дискогенная поясничная

других отделов с радикуло-

ПРФД. Радикулопатия Ц вслед­

ствие грыжи диска L IV —L v с выра­

женным болевым синдромом, фаза

ПРФД. Радикулоишемия L 5 (син­

дром парализующего ишиаса) слева

Глава 19. Вертеброневрологические синдромы

вследствие боковой грыжи диска L |V -L V третьей степени, стадия ре­ гресса, умеренно выраженный па­ рез и гипестезия левой стопы

Примечание. При двойном кодировании в случае сдавления грыжей диска корешка спинномозгового нерва или сплетения дополнительно указыва­ ется код G55.1*. Грыжа поясничного диска обычно сдавливает корешок, выходящий на один уровень ниже, но соответствие между пораженным корешком и локализацией грыжи отмечается не всегда (иногда симптомы поражения корешка бывают вызваны поражением более высоко располо­ женного диска). Поэтому по клиническим данным можно с определен­ ностью сказать, какой из корешков подвергся сдавлению (табл. 3 в при­ ложении), но нельзя точно утверждать, грыжа какого диска явилась тому причиной. Одновременное вовлечение двух корешков при грыже одного диска — редкое явление, но иногда оно отмечается при парамедианной грыже диска L |V —L v (в этом случае страдают корешки L 5 и S ( ). Как и при грыже шейных дисков, поражение корешка может быть следствием механического сдавления, ишемии, отека, воспаления, демиелиниза­ ции и аксональной дегенерации. Однако установить механизм развития дисфункции корешка на основе клинических данных не представляется возможным. Исключение, возможно, представляет синдром «парализую­ щего ишиаса», при котором на фоне резкого усиления корешковых болей остро возникает парез стопы. Развитие данного синдрома связывают с ишемией корешка, вызванной сдавлением питающих его сосудов (радикулоишемией)

М51.2 Другое уточненное смещение

ОФД. Дискогенная дорсалгия

Люмбаго вследствие сме­ ПРФД. Хроническая люмбалгия

вследствие грыжи диска L 1V — L v ,

рецидивирующее течение, фаза

М51.3 Другая уточненная дегенера­ ОФД. Поясничный (грудной) дис- ция межпозвоночного диска коз (остеохондроз)

ПРФД. Хроническая люмбалгия на фоне остеохондроза пояснично­ го отдела позвоночника (L IH -L V ), рецидивирующее течение, фаза не­ полной ремиссии, слабо выражен­ ный болевой синдром

Примечание. Дегенерация диска может приводить не только к грыже, но и к равномерной умеренной протрузии диска, что приводит к снижению

Справочник по формулированию диагноза болезней нервной системы

его высоты и изменению взаиморасположения основных элементов по- звоночно-двигательного сегмента. Это может быть причиной нестабиль­ ности или патологической фиксации сегмента, приводящих к хрониче­ скому болевому синдрому, а также ускорению дегенеративных изменений (спондилеза)

ПРФД. Хроническая люмбалгия

вследствие множественных грыж

Шморля, стационарное течение,

умеренно выраженный болевой

Примечание. Грыжи Шморля — внедрение фрагментов пульпозного ядра межпозвонкового диска через замыкательную пластинку в губчатое веще­ ство тела прилегающего позвонка. Дефект замыкательных пластинок мо­ жет быть результатом их конституциональной неполноценности, травмы или дегенеративного процесса (остеохондроза позвоночника). Выделяют центральные, передние, боковые и задние грыжи; они могут быть еди­ ничными и множественными. Центральные и боковые грыжи Шморля обычно бывают асимптомными. В то же время передние и множественные грыжи Шморля могут приводить к нестабильности позвоночно-двигатель- ных сегментов (см. ниже) и быть причиной хронических локальных боле­ вых синдромов. Боль в спине в этих случаях провоцируется динамической и статической нагрузкой. Редко встречающиеся задние грыжи Шморля могут приводить к отслоению и утолщению задней продольной связки и способствовать развитию стеноза позвоночного канала

М51.8 Другое уточненное пораже­ ОФД. Пояснично-крестцовая ние межпозвоночного диска (грудная) дископатия

М51.9 Поражение межпозвоночно­ Код для статистического учета не­

уточненных поражений межпоз­

2. Неврологические синдромы при спондилезе

Спондилез (деформирующий спондилез) — наиболее частая причи­ на вертеброневрологических синдромов в пожилом возрасте. Под спондилезом понимают совокупность дегенеративных изменений, которые включают формирование остеофитов, дегенеративные из­ менения межпозвонковых суставов (спондилоартроз), гипертрофию связочного аппарата и т. д. Изменения, свойственные спондилезу, могут иметь компенсаторный характер, способствуя фиксации неста-

Глава 19. Вертеброневрологические синдромы

бильных (в результате снижения высоты дисков) позвоночно-двига­ тельных сегментов, однако они приводят к сужению позвоночного канала и межпозвонковых отверстий и могут вызывать компрессию невральных элементов и спинного мозга. Неврологические прояв­ ления спондилеза кодируются в рубрике М47.

Согласно МКБ — 10, в рамках спондилеза рассматривается и спондилоартроз. Спондилоартроз — артроз межпозвонковых (фа­ сеточных) суставов, чаще всего развивающийся на шейном и пояс­ ничном уровнях; может сопровождаться функциональной блокадой суставов, подвывихом в суставах с ущемлением суставной капсулы, воспалением суставных тканей. Он может возникать:

• в результате перегрузки задних отделов позвоночно-двига- тельных сегментов (например, в связи с нарушением статики позвоночника);

• при распространенном остеоартрозе, поражающем суставы позвоночника и конечностей;

• вследствие дегенерации и уменьшения высоты диска, приво­ дящих к изменению взаимоотношений суставных отростков.

Клинически спондилоартроз проявляется двусторонней бо­ лью, которая обычно локализуется паравертебрально, усилива­ ется при разгибании, особенно при одновременной ротации, но уменьшается в покое и при двусторонней блокаде межпозвонко­ вых суставов с введением местного анестетика. По утрам больные испытывают преходящую скованность.

Диагноз спондилеза и спондилоартроза должен быть подтвер­ жден рентгенологически. При спондилезе рентгенография в шей­ ном отделе выявляет остеофиты и унковертебральный артроз, в грудном и поясничном отделах — множественные переднебоковые остеофиты, перекидывающиеся в виде мостиков между соседними позвонками, вызывая их деформацию (обычно кифоз). При спондилоартрозе рентгенография выявляет сужение межсуставных щелей, субхондральный склероз, деформацию и гипертрофию суставных фа­ сеток вследствие костно-хрящевых разрастаний.

Включены: артроз или остеоартрит позвоночника, дегенерация

Справочник по формулированию диагноза болезней нервной системы

М47.0+ Синдром сдавления перед­ ОФД. Шейный спондилез со сдав­ ней спинальной или позво­ лением передней спинальной или

ПРФД. Ишемическая миелопатия

на фоне шейного спондилеза с вя­

лым верхним парапарезом и спа­

стическим нижним парапарезом,

снижением поверхностной чув­

ствительности с уровня Th 6

Примечание. Передняя спинальная артерия формируется из позвоночных артерий и следует вниз вдоль всего длинника спинного мозга, являясь основным источником кровоснабжения его передних двух третей. На раз­ личных уровнях она подпитывается немногочисленными медуллярными артериями, отходящими от позвоночных и подключичных артерий (на шейном уровне), аорты и подвздошных артерий (на грудном и пояснич­ ном уровнях). Компрессия передней спинальной, равно как и питающих ее позвоночных или медуллярных артерий, может происходить в рамках спондилеза шейного отдела — при сужении позвоночного канала и меж­ позвонковых отверстий за счет разрастания остеофитов, гипертрофии су­ ставных отростков и желтой связки, грубом унковертебральном артрозе и т. д. Компрессия сосудов может значительно усиливаться при движениях в шейном отделе (особенно при его нестабильности). Однако следует подчеркнуть, что на практике инфаркты спинного мозга наблюдают­ ся редко и еще реже бывают осложнением дегенеративных изменений позвоночника. В связи с этим при остром развитии спинальной сим­ птоматики следует прежде всего исключить сдавление спинного мозга (опухолью, эпидуральным абсцессом и т. д.) или миелит, а диагности­ ровав спинальный инсульт, — в первую очередь исключить его более частые причины — атеросклероз или расслаивающую аневризму аорты, кардиогенную эмболию, васкулиты и т. д. В пользу компрессии сосудов обычно свидетельствуют предшествующие транзиторные ишемические эпизоды с развитием двигательных или чувствительных нарушений ниже уровня поражения, провоцирующиеся движением. Сдавление передней спинальной артерии на шейном уровне может вызывать поражение не только шейного отдела спинного мозга, но и поражение грудного отде­ ла спинного мозга (в зоне терминального кровоснабжения — на уровне Th 4 —Th 9 ). При этом могут развиваться:

1) классическая картина поражения передних двух третей поперечника спинного мозга с внезапно развивающимся вялым или смешанным верх­ ним парапарезом и/или нижним спастическим парапарезом, тазовыми нарушениями, выпадением поверхностной чувствительности ниже уровня поражения и сохранностью глубокой чувствительности;

Глава 19. Вертеброневрологические синдромы

2) ишемический синдром БАС с вялым или смешанным верхним пара­ парезом и/или нижним спастическим парапарезом без чувствительных нарушений. Помимо клиники спинального инсульта сдавление позвоноч­ ной и передней спинальной артерии может приводить и к ступенеобразно прогрессирующей ишемической миелопатии.

При сдавлении позвоночной артерии могут также наблюдаться:

1) задний шейный симпатический синдром:

2) повторяющиеся эпизоды вертебробазилярной недостаточности;

3) эпизоды дроп-атак или синдрома Унтерхарнштадта

М47.1 Другой спондилез с миелоОФД. Спондилогенная шейная

патией (грудная) миелопатия Спондилогенное сдавление ПРФД. Спондилогенная шейная спинного мозга (G99.2*) миелопатия с умеренно выражен­ Исключен: подвывих по­ ным нижним спастическим пара­ звонков (М43.3-М43.5) парезом на фоне шейного спонди­

Примечание. Диагноз устанавливается при постепенно прогрессирующем поражении спинного мозга, наличии признаков стеноза позвоночного канала, в отсутствие массивной срединной или парамедианной грыжи диска, которая могла бы вызвать компрессию вентральных отделов спин­ ного мозга или передней спинальной артерии

источник

Трудность диагностических дефиниций вообще связана в первую очередь со сложностью понятия болезни. Эти трудности особенно велики при полифакториальных заболеваниях с их широким диапазоном клинических проявлений: от легких (трудно отграничиваемых от нормы) форм до очень тяжелых (Paunesku-Podeanu A., 1974).

Это относится отнюдь не к одному лишь остеохондрозу. Достаточно вспомнить проблему неврозов. Диагностические разночтения одних и тех же клинических форм послужили даже поводом для отрицания понятия «невроз» (Попов А.Е., 1954). Недоучет упомянутого диапазона клинических проявлений в отношении зоба проявился тем, что, по сведениям бюллетеня Всемирной организации здравоохранения за 1958 г., на земном шаре имеется якобы 200 миллионов таких больных. О.В.Николаев (1964), критикуя подобные трактовки, указывает, что при этом, видимо, в число больных включили всех лиц с самой легкой степенью увеличения щитовидной железы («невидимый зоб»).

Еще в большей степени такого рода трудности имеют место в связи с диагнозом остеохондроза, если учесть, что в течение жизни вертеброгенными болями страдает каждый второй человек (Sturm A., 1958; Шмидт И.Р., 1976). Поэтому формально риск гипердиагностики остеохондроза невелик. Этот «риск» будет становиться все меньше и меньше в будущем, по мере развития медицины профилактической. В самом деле, на одном крайнем полюсе указанного выше широкого диапазона клинических проявлений находятся вертебральные нарушения без грубой клинической картины, до поры до времени скомпенсированные и требующие определенных профилактических мероприятий. Но и в находящихся на другом полюсе клинически выраженных случаях заболевание обычно не представляет витальной опасности. Не удивительно, что J.Sigard (1918) считал нехарактерными для данной формы: 1) отеки и прободающую язву; 2) двусторонние поражения; 3) сфинктерные нарушения (о причастности миелопатии к данной форме тогда еще не знали).

Хотя в настоящее время эти утверждения (не считая прободающую язву) устарели, следует продолжить критическую тенденцию по предотвращению гипердиагностики остеохондроза. Синдромы остеохондроза столь же неспецифичны, сколь и многообразны: чуть не любое страдание легко приписать остеохондрозу . Выше мы показали, как это грозит снижением онкологической бдительности. Это грозит и опошлением самого врачебного мышления, поиском легкого пути по установлению основного (совсем не вертебрального!) заболевания. Так нередко случалось в практике и литературе с синдромом вялого ребенка, с врожденными вывихами. Особенно досталось офтальмологическим формам, включая близорукость, нелепо попавшую в круг вертеброгений. Ведь переутомление цилиарной мышцы, вазодистонические сдвиги в сетчатке встречаются и у больных шейным остеохондрозом (Коваленко В.В., Пилипенко А.С., 1992) — не вертеброгений же!

Терминологически, как уже упоминалось, обобщающее определение оправдано тем, что при всех формах заинтересованы как кость, так и межпозвонковый «хрящ» (остеохондроз). Однако во врачебной практике термином «остеохондроз» не следует обозначать изменения типа спондилеза, который, выступая в чистом виде, не сопровождается клинической симптоматикой. Когда же диагностируется остеохондроз, то тем самым подчеркивается наличие патологического процесса, который проявляется клинически или чреват возможностью таких проявлений. Точно так же диагноз остеохондроза не должен фигурировать в клиническом заключении, если измененный ПДС достиг состояния защитной обездвиженности, не травмирует нервные элементы и нет признаков «на расстоянии» или «по соседству». Так часто обстоит дело при фиброзе диска или фиксации ПДС за счет костных скобок. Рентгенолог может дать описательное заключение о фиброзе диска или о спондилотической его фиксации: это не клинический диагноз остеохондроза, т.к. нет ведущего клинически значимого остеохондроза.

Другая ситуация, когда ограниченной фиксации нет, но пораженный остеохондрозом ПДС обездвижен за счет его функциональной фиксации защитным напряжением мышц. За счет такой миофиксации (но локальной!) завершается обострение неврологических проявлений остеохондроза: есть морфологические признаки остеохондроза кроме основного — сдвига смежных позвонков. Это не выздоровление, а ремиссия. Настораживающий диагноз остается, он оправдан, если сопровождается указанием на миофиксирующую компенсацию или другие нарушения двигательного стереотипа.

Отдельно взятое определение «остеохондроз» — не диагноз (так же, как не является диагностической дефиницией «инфекционное заболевание»). Он становится начальной частью формулируемого диагноза лишь в том случае, если уточняется его конкретное топическое выражение: по вертикали позвоночника и (если речь идет о грыже) по его поперечнику. Что касается установления топики по вертикали, то клиническую картину заболевания часто определяет не тот позвоночный сегмент, который представлен на спондилограмме грубыми признаками дистрофического поражения, а соседний. В таком соседнем сегменте еще не завершилась иммобилизация: еще не установились ни устойчивая контрактура его мелких мышц, ни фиброз диска.

Таким образом, нельзя поставить диагноз остеохондроза, не указав на наличие или отсутствие клинически манифестных его проявлений. В этой связи можно было бы согласиться с М.К.Бротманом (1975), возражавшим против термина «осложнения остеохондроза». Осложнение — это присоединяющийся к основному заболеванию процесс, не входящий в рамки его основных проявлений. Клинически же манифестный остеохондроз — это и есть заболевание с его разнообразными проявлениями. Другое дело — присоединяющиеся истинные осложнения, как, например, цистит или пролежни при вертеброгенной миелопатии и пр.

Установление диагноза клинически латентного остеохондроза — это не констатация случайно обнаруженной спондилографической находки, хотя важность рентгенологического подтверждения диагноза не вызывает сомнения. Клинические проявления встречаются и при отсутствии спондилографических признаков. Важнее клинические признаки заинтересованности одного ПДС. Эти признаки по-разному оцениваются различными школами. Французские авторы (Maigne R., 1961, 1968) придают основное значение местной боли и болезненности в связи с минимальным сдвигом смежных позвонков. Уместно напомнить, что Г.И.Маркелов еще в 1929 г. рекомендовал выявление пораженного уровня путем установления местной болезненноcти при постукивании по плессиметру вдоль паравертебральной линии. Мы считаем более доказательной болезненность остистых отростков, межостистых промежутков и капсул межпозвонковых суставов при глубокой их пальпации, в меньшей степени — при вызывании симптома Ласе-га. H.Matthiash (1959) даже утверждал, что для установления актуального уровня поражения болезненность остистых отростков и напряжение паравертебральных мышц важнее, чем миелография.

Немецкие авторы придают основное значение обездвиженности пораженного сегмента, выявляемой на рентгенограммах с функциональными пробами (Penzholz Н., Whiter М., 1964). K.Lewit (1973), G.Gutmann (1975) и др., придавая важное значение обездвиженности сегмента, судят о ней с помощью приемов мануальной терапии. Таким образом, устанавливается как бы иерархия диагностических критериев: выявляются признаки, связанные с относительно безобидным блокированием межпозвонкового сустава (устраняемые мануальной терапией) и более устойчивые признаки поражения сегмента (не устраняемые надолго мануальной терапией). Не меньшее значение имеет локальная гипермобильность межпозвонковых суставов, особенно при оценке вертеброгенных болей у детей. Что касается понятия «стабильность», то оно введено в медицину ортопедами. Это понятие о прочности системы — способности выдержать нагрузку с сохранением жесткости, не подвергаясь избыточной деформации.

Нестабильность — это патологическая подвижность или патологическая фиксация .

Происходит повреждение в точках соединения силовых линий — в пульпозном ядре и смежных позвонках. Когда вопрос переходит в плоскость гипер- или ги-помобильности, особого внимания заслуживает функция мышц, обеспечивающих фиксацию соответствующего сустава позвоночника. Многие болевые и другие проявления обусловлены рефлекторными нарушениями по соседству и на расстоянии от моносегментарного поражения позвоночника. Распространенными являются эти нарушения, а не актуальные вертебральные очаги. Диагноз «распространенный остеохондроз» дает простор для неточной, аморфной диагностической мысли. Роль дополнительных методов исследования (особенно КТ и МРТ) при этом неоценима. В связи с вопросом о диагнозе актуальных клинических проявлений, во-первых, подчеркиваем еще раз, что спондилографические признаки выпадения диска, особенно при свежих поражениях, нередко отсутствуют: в 12% — по И.П.Охрименко и Н.А.Деевой (1968), в 17% — по Э.К.Хейнсоо (1961, 1962), в 20% — по Я.И.Гейнисману (1953), в 28% — по A.Begg и M.Falkoner (1949), и только МР-томография их выявляет. В то же время выраженная спондилографическая картина остеохондроза 4-й степени (или МР-и миелографические картины) зачастую не проявляется клинически. W.Hitsleberger и R.Witten (1968) показали на пневмомиелограммах, сделанных 300 больным с патологией задней черепной ямки, не жаловавшимся на поясничные боли, что изменения дисков были выявлены в 37%, в том числе поражения единичных дисков — в 19%.

То же было выявлено Я.КАссом и А.С.Денисовой (1966) дискографически у больных и на трупах. Согласно Р.И.Паймре (1973), миелография информативна: 1) при срединно расположенном пролапсе; 2) при пролапсах верхних поясничных дисков, когда неврологическое исследование не давало возможности точного определения топики пролапса; 3) у больных с односторонним бирадикулярным синдромом, у которых расположение пролапса на основе неврологического исследования не было ясным; 4) у лиц моложе 20 лет, у которых поясничной боли не было, но была очень сильная корешковая боль — для исключения спинальной опухоли; 5) при паралитическом ишиасе; 6) больным, оперированным по поводу пролапса диска, у которых возникло обострение корешкового синдрома, но было неясно, были ли причиной неврологических проявлений рецидив пролапса (релапс), спайки вокруг корешка или пролапс на новом уровне. То же касается и стеноза поясничного канала. Не только передняя, но и задняя граница канала устанавливается с помощью бесконтрастной спондилографии. Кроме того, стеноз канала проявляется увеличением и деформацией дуг, чаще на уровне Lm-iv (MatyZ. etai, 1971; Epstein A. etai, 1967; Teng P., Papatheodorou C, 1963; Schatzker J., Pennal G., 1968; Злотник Э.И., Дривотинов Б.В., 1972; Богородинский Д.К. ссоавт., 1975).

Необходимы сопоставления результатов всех этих дополнительных методов с клиническими данными. Отрицательные результаты рентгенологического исследования не исключают возможность пролапса и, наоборот, выявленный «пролапс» может быть артефактом за счет изменений в эпидуральной клетчатке. В трудных случаях может быть предпринято предоперационное исследование с контрастноположительными веществами. Идеальным способом предоперационного исследования, естественно, является МРТ или КТ, что, впрочем, не исключает и способов традиционных.

Довольно точную информацию о положении и размерах грыжи, о положении секвестров (ретрокорпорально, преламинарно, сползание кверху или книзу), а также об отношении грыжи к сдавливаемому корешку дает саккорадикулография с помощью Dimex-x в сочетании с зонографией (Buchheit F. et al., 1975). Столь же доступна при отсутствии осложнений и возможности повторных исследований пневмоперидурография и контрастная эпидурография (Zarski J. et al, 1978; Штульман Д.Р. с соавт., 1974). Впрочем, в наблюдениях М.Д.Благодатского и соавт. (1973) у 21 из 112 оперированных была обнаружена грыжа, несмотря на отрицательные данные эпидурографии. То же, видимо, касается изотопной миело- и эпидурографии, а, возможно, в редких случаях и дискографии. А.И.Осна (1973) считал, что в стадии внутридискового перемещения пульпозного ядра пункция диска, увеличение его емкости, воспроизведение его емкости, локальных и отраженных болей и рефлекторных проявлений при введении в него жидкости, а затем полное исчезновение их под влиянием раствора новокаина говорят об их дискогенном характере. Когда радикулопатия возникает вследствие «скрытого позвоночного стеноза» (ChoudhuryA., NaylorJ., 1977), то это происходит за счет впаяния корешка в боковой рецессус. Достоверная информация была возможна лишь при дискографии, а в настоящее время — по данным MP-томографии (Алтунбаев Р.А., 1993).

Следует учитывать также дистрофические поражения в области межпозвонковых суставов (подвывихи, артрозы с соответствующими периартрозами). Выявляемые на обычных спондилограммах, они раскрывают механизмы заболевания, которые зачастую актуальнее, чем имеющиеся изменения в диске. Подобную роль, как уже упоминалось, могут играть межостистые неоартрозы, выявляющиеся уже на обзорных передне-задних и, реже, боковых рентгенограммах. При этом начальные стадии выявляются лишь при нацеленном анализе рентгенограмм. В связи с малой контрастностью изображения остистых отростков, особенно на боковых рентгенограммах, N.Felmann (1934) рекомендует изучение рентгенограмм с помощью подсветки.

С этой же целью целесообразно использование сагиттальной томографии. Когда имеются симптомы раздражения симпатического ствола, требуется учет передних костных разрастаний тел позвонков (Попелянский Я.Ю. с соавт., 1966; Власов Н.А., 1967; Веселовский В.П., 1972). Е.И.Шахновская (1974) среди 50 больных с рентгенологически подтвержденными передними (у 24) и передне-боковыми (у 26) костными разрастаниями наблюдала преобладание вегетативных проявлений над слабо выраженными или отсутствующими симптомами со стороны моторики и чувствительности.

Также при оценке диагностического значения конституциональных аномалий пояснично-крестцового или шейно-грудного перехода следует исходить из их конкретного патогенетического и клинического значения. Такое значение рентгенологически выявленная аномалия имеет далеко не всегда. Р.Р.Вреден (1927) считал, что поясничные боли появляются лишь при наличии подвижности, микротравматизации аномальных суставов, в которых возникают артрозы. И.Л.Тагер (1949) подчеркнул значение фактора симметричности аномалий. Значимость этого фактора нам представляется важной и в связи с данными о роли асимметрии проприорецепции.

Из аномалий развития суставов особенно значимы нарушения тропизма, особенно если удалось выявить связь клинических проявлений, начавшихся в относительно раннем возрасте, с артрозом и периартрозом в зоне нарушения суставного тропизма. Так, картина артроза на уровне аномалии Ly-Si, болезненность сустава при его глубокой пальпации, отдача болей по дерматому L5 (впереди данного сустава проходит корешок) при поколачивании поданной зоне или при вызывании симптома межпозвонкового отверстия — все это позволяет выдвинуть в диагнозе аномалию на первое место. Это существенно и для аномалии тропизма в краниоцервикальной области (МажейкоЛ.И., 1996). При формировании диагноза аномалии суставных отростков следует учесть, что некоторые авторы относят к нарушениям тропизма лишь аномалии положения фасеток по отношению к сагиттальной плоскости. Однако сюда же целесообразно отнести поворот длинной оси фасетки к горизонтальной плоскости. Существуют, кроме того, аномалии величины отростков или фасеток, артикуляции верхушки суставного отростка с дужкой позвонка, отсутствие суставных отростков и пр. То же примерно относится к дистрофическим поражениям в области добавочного крестцово-подвздошного сочленения (Захаров Б. И., 1964).

Аномалии желательно представить в диагнозе с указанием их конкретного значения для возникновения определенных синдромов. Так, скрытая расщелина дужки не обязательно должна быть отражена в диагнозе, если она не сказывается на развитии остеохондроза у данного больного. То же состояние при наличии утолщения расщепленной дуги (с соответствующим сужением позвоночного канала) имеет уже диагностическое значение, если локализация этого утолщения соответствует локализации сдавленного корешка. При наличии переходного позвонка иногда трудно отделить принадлежность переходного позвонка к поясничному или крестцовому отделу. Приходится зачастую делать снимки всего позвоночника, чтобы решить вопрос о характере переходного позвонка на грудо-поясничном уровне. Поэтому в последние годы стали избегать термина сакрализации и люмбализации. Главное, однако, заключается не в названии вида аномалии, а в определении той патогенетической нагрузки, которую она несет. Необходимо поэтому подчеркнуть подвижность и асимметричность синостоза или сочленения каудального позвонка с крестцом, артроз и периартроз в зоне соответствующего соединения. Необходимо также отразить степень перегрузки люмбальной связки при высоком расположении каудального поясничного позвонка, выраженность нейроостеофиброза в месте прикрепления связки к задней верхней ости подвздошной кости.

Возникающий остеохондроз (например, при сакрализации Ly и соответствующей перегрузке оставшихся поясничных дисков) должен быть отражен на втором месте, хотя непосредственной причиной «свежих» симптомов компрессии и является патология диска. Возможна, естественно, и другая последовательность изложения диагноза: «грыжа диска у лица с переходным позвонком». В условиях нейрохирургического отделения такая формулировка представлялась бы более целесообразной, т.к. она подчеркивает объект необходимого воздействия — грыжу. Но такая логика «от обратного» нам кажется недостаточно обоснованной. Она гипертрофирует одну сторону механизма заболевания, которая представляется основной сегодня (при данном подходе к болезни, при учете отношения к ней врачами данного профиля и др.). При возникновении грыжи дистрофически измененного диска у того же больного сразу после травмы по той же логике следовало бы диагностировать в первую очередь травматическое поражение позвоночника. Между тем ни травма, ни статико-динамические перегрузки при отсутствии переходного позвонка в данном случае не вызывали бы заболевания. Это приходится учитывать при профессиональном отборе, при профилактике заболевания, при профилактике обострения. Соответствующие примеры будут приведены позже.

Дополнительные методы лучевой диагностики предназначены отнюдь не для решения одной лишь топической задачи: где больной диск, стадия его поражения по Армстронгу и другие его особенности — все это оценивается прежде всего клинически по данным анамнеза и вертеброневрологического исследования. Это касается и некоторых особенностей, которые, казалось бы, могут быть определены лишь специальными методами лучевой диагностики. Так, обнаружить наличие свежего или застарелого заднего разрыва фиброзного кольца возможно лишь с помощью МР-томографии или рентгеноконтрастных методик. Между тем оба варианта имеют свои (хотя и не обязательно) клинические корреляты. Так, первый вариант клинически проявляется нередко невозможностью наклона туловища вперед, а второй (из-за фиксации грыжи, ее ущемления при сближении задних отделов позвонков) — невозможностью разгибания в пояснице. По тем же клиническим данным боль при разгибании возможна и при поражении межпозвонкового сустава.

Таким образом, уже начальная часть диагноза, которая отражает вертебральный синдром, не должна ограничиваться формальной морфологической дефиницией, пусть и конкретно подтвержденной методами лучевой диагностики. Требуется оценка преимущественного значения дисковой, суставной, врожденной и приобретенной патологии, характера позвоночной деформации, состояния фиксации пораженного, соседних и отдаленных ПДС.

Этими характеристиками должны конкретизироваться такие диагнозы, как люмбаго, люмбальгия, нестабильность. Поэтому уже в пределах самой лучевой диагностики намечаются более широкие задачи. Они касаются не только расширения зоны исследования в пределах не одного лишь пораженного сегмента, но и всего позвоночника, его адаптивных механизмов, образования компенсаторных изгибов, а также изгибов поперечных отростков и др. Этот выход диагностической мысли за пределы позвоночного сегмента (и соответствующего корешка) еще в большей мере необходим при клинической диагностике.

Чуть ли не любую боль в связи с поражением позвоночника даже выдающиеся неврологи часто определяли как корешковую. Так, М.Б.Кроль (1936), указывая на болевые ощущения при болезни Бехтерева, писал, что «со стороны задних корешков» наступают жестокие боли в пояснице. (Если за счет вовлечения корешков — почему лишь в пояснице? Это боли за счет раздражения рецепторов суставных тканей. — Я.П.) Другой крупный невропатолог писал, что больные миеломной болезнью поступают в неврологическое отделение по поводу корешковых болей, которые локализуются «вдоль позвоночника. ».

Третий, представив картину осложнений аневризмы аорты, утверждал, что боли в межлопаточной области и болезненность при перкуссии остистых отростков свидетельствовали (? — Я.П.) о формировании радикулярного синдрома. Между тем ни по характеру клинической картины, ни по локализации компремирующей структуры это поражение не является корешковым. Мы не возвращаемся (см. 1том 1-го издания) к объяснению причин такого рода ошибок, позволив себе эти примеры с единственной целью: исключить из логической диагностической работы мысленные ссылки на указанные неудачные высказывания авторов (пусть и авторитетных), когда у невропатолога возникает намерение сформулировать аморфный диагноз «корешковый синдром». Согласно данным авторитетного военного госпиталя, среди вертеброневрологаческих больных лишь в 12% было соответствие между КТ данными о грыже диска и о поражении соответствующего корешка (Барсуков С.Ф. и соавт., 1998). Авторы справедливо считают, что выраженность вертеброгенной патологии — лишь один из ряда факторов развития корешкового синдрома, который был клинически актуальным не более чем у 1/3 больных. Преобладали синдромы рефлекторные.

Если обнаружена картина истинного корешкового синдрома и его можно назвать (L4, L5, С7 и пр.), то и этого недостаточно — необходимо установить его клиническую актуальность. Приводим пример.

Больная Г ., 46 лет, учительница, поступила в неврологическое отделение с направительным диагнозом: «остеохондроз Ly-S| с компрессией корешка Si слева». Лечащий врач подтверждает тот же диагноз, а анамнез его представлен в истории болезни следующим образом.

4 месяца назад стали беспокоить ломящие боли в левой ягодице по задней поверхности левой ноги. Боли прошли вскоре после лечения теплом. Лечилась в санатории по поводу неврастении, получила и грязевые процедуры. Когда через месяц помылась в бане, то вновь ощутила боли в левой ягодице с иррадиацией по левой ноге. 10 дней назад появилось ощущение онемения по наружному краю левой стопы, в IV и V пальцах и по наружно-задней поверхности бедра и голени. В статусе было отмечено: наибольшее напряжение поясничных мышц слева, ограничение движений в этой области, гипотрофия мышц левой голени, бедра и ягодицы, снижение подошвенного рефлекса, а ахилловы отсутствовали с двух сторон. Были также отмечены болезненность межостистой связки L\rS| и гипоальгезия по наружной поверхности голени и стопы. Все это и наличие изменений на рентгенограмме позволило подтвердить диагноз компрессии Si корешка и начать лечение растяжением позвоночника, динамическими токами, электрофорезом. Состояние, казалось, улучшалось, хотя и медленно, а через 2 месяца после поступления — резкое усиление болей в пояснице и ноге.

При более детальном анализе данного наблюдения оказалось следующее: в стандартном диагнозе компрессии корешка (к тому же без указания выраженности болевых и других проявлений), а также в анамнезе и статусе были упущены детали, без которых план лечения не мог быть совершенным. Оказалось, что начало заболевания — не с болей в ягодице, а с болей в пояснице и левой ноге в течение 8 последних лет, что подтверждало диагноз вертеброгенного заболевания. Полученные сведения о начале заболевания (обобщенно — «боли. по задней поверхности левой ноги») были недостаточно профессиональны. Эти сведения не давали основания для констатации «корешкового синдрома». Боли в левой ноге не носили характер корешковых: они отдавали в пятку и сопровождались ощущением холода в стопе, что говорило о вовлечении вегетативных волокон седалищного нерва. К тому же выяснилось, что боли эти не усиливаются при движении в пояснице, одинаково беспокоя пациентку и в положении сидя, лежа или при движениях в ноге. Поэтому можно было заподозрить, что боли связаны с патологией в области ягодицы, возможно, в грушевидной мышце, с ущемлением седалищного нерва.

Поиски симптомов выпадения в зоне корешка Si или L5 не привели к выявлению грубых симптомов свежего поражения. Слева слегка гипотрофична передняя большеберцовая мышца, ограничен объем разгибания и, в меньшей степени, сгибания стопы. В сфере чувствительности и рефлексов найдены более определенные симптомы со стороны корешка Sri легкая гиперестезия кожи IV и V пальцев и наружного края стопы, отсутствие ахиллова рефлекса и снижение его справа. Резко гипотрофичными оказались мышцы бедра, особенно полусухожильная и полуперепончатая. При отведении согнутой в колене ноги в сторону появляется боль в мышце, напрягающей широкую фасцию, и в ягодице, а объем приведения бедра ограничен. Нерезко выражен симптом Боннэ-Бобровниковой. При вызывании симптома Ласега нога сгибается до 90°, но появляется боль в подколенной ямке. Таким образом, стало складываться убеждение об обусловленности болевого синдрома явлениями нейроостеофиброза в области ягодицы, илиотибиального тракта и подколенной ямки. Интенсивная пальпация соответствующих тканей утвердила в этом убеждении. Болезненность не ограничивается областью межостистой связки Lv-S|.

Она выявляется в левом крестцово-подвздошном сочленении (особенно при постукивании по нему) и наиболее резко — в области средних отделов грушевидной мышцы. Интересно, что латеральная часть мышцы у большого вертела безболезненна. О том, что вовлечен седалищный нерв (видимо, из-за воздействия напряженной грушевидной мышцы), можно было судить и по вегетативным симптомам: левая нога слегка синюшна, на ощупь холоднее правой. Что же касается ахиллова рефлекса, то его отсутствие по всем данным было связано не с актуальным поражением седалищного нерва, а с давней грыжей Ly-Si и остаточными явлениями сдавления корешка Si. Вспомним зону распространения парестезии до IV-V пальцев, остаточную гиперестезию.

Диагностическая оценка вертеброгенных нарушений требует учета следующих ситуаций .

1. При компрессионных синдромах наиболее часто поражаемых нижнепоясничных и шейных корешков не вовлекаются серые соединительные симпатические волокна (они имеются лишь в грудных и верхнепоясничных корешках). Раздражению могут здесь подвергаться лишь заднекореш-ковые эффекторные сосудорасширяющие волокна Кен Куре. Симпатические вазомоторные реакции могут быть здесь лишь рефлекторными — в ответ на раздражение рецепторов периневральных структур.

2. Компрессия волокон симпатического ствола передне-боковыми костными или дисковыми структурами — редкая, но возможная ситуация.

3. Т.к. наиболее часто встречаются некомпрессионные, а рефлекторные нейрососудистые синдромы, они — ответ на раздражение рецепторов (а не корешковых волокон). Это рецепторы вертебральных, а затем и экстравертебральных тканей, включая периартериальные. В этой связи важно подчеркнуть следующее.

При трактовке некомпрессионных вегетативных синдромов, например, синдрома плечо-кисть, многие современные клиницисты относят их к так называемой РСД — рефлекторной симпатической дистонии (Bonica J., 1953). В этой группе объединены многие неневральные симпатические поражения — от атрофии Зудека, травматической симпатальгии до каузальгии. Между тем Г.И.Маркелов (1939, 1944) описал рефлекторный вегетативный реактивный (ирритативный) синдром не только задолго до введения менее адекватного понятия РСД1, но и экспериментально, и клинически разработал варианты рефлекторных и болевых вегетативных проявлений. Источниками синдрома являются любые патологические очаги в теле. Из их рецепторов патологическая импульсация распространяется как бы по радиусам (иррадиационный синдром). Эти радиальные «линии» подвергаются различным изгибам в зависимости от места влияния других патологических очагов в теле. На их пути расположены описанные в школе Г.И.Маркелова болевые точки Бирбраира: в области болезненной височной и сонной артерии (выявляется скользящей пальпацией), наружных костных точек тройничного нерва, паравертебральные, ахиллова сухожилия и др. К ним следует отнести и точку Гринштейна, и описанную нами точку позвоночной артерии. Такими зонами, по существу, являются и болевые мышечные уплотнения. В практике врача определение вегетативно-ирритативного синдрома обеспечивает терапевту, хирургу, гинекологу и другим специалистам направление их диагностических усилий в поиске висцерального заболевания.

Таким образом, не любая вертеброгенная боль по своему патогенезу является корешковой и не любые истинно корешковые симптомы, в частности безболевые, являются клинически актуальными .

Это, как уже говорилось, должно быть учтено при постановке диагноза.

Зависимость болей от поражения корешка можно уточнить и так: его инфильтрируют водорастворимым контрастом, а затем 1 мл лидокаина. Исчезновение боли говорит о ее обусловленности патологией данного корешка (Macnab /., 1987).

Оценивая корешковые проявления, необходимо попытаться установить те из них, которые обусловлены сдавленней корешка или растяжением его над грыжей, и те из них, которые обусловлены воздействием патологических или аномальных структур, смещением соседних корешков оболочечной манжеткой, воздействием арахноидальных и эпидуральных спаек, соответствующими гемо- и ликвородинамическими нарушениями. Все такого рода клинические проявления поражения позвоночного сегмента и вовлекаемых позвоночных периартикулярных и других структур (боли, гипоальгезия, характерные болевые точки, мышечные спазмы) определялись нами (1961, 1965) как некорешковые синдромы остеохондроза, а за рубежом (Briigger А., 1965) — как псевдокорешковый синдром. Псевдопериартикулярными стали называть и туннельные синдромы (Saal J. et al., 1988). Однако такого рода определения по признаку отрицания («не», «псевдо») годятся в качестве обобщающего, но отнюдь не диагностического термина. В диагноз должны быть включены конкретные рефлекторные (мышечно-тонические, дистрофические, сосудистые) и миоадаптивные синдромы. Для диагностики мышечно-тонического или дистрофического периферического синдрома необходимо придерживаться четкого алгоритма: 1) зона спонтанной боли, 2) зона вызванной при растяжении соответствующей мышцы или фиброзной ткани, 3) зона болезненности.

Так, если больной жалуется на боли в ягодице, в тазу, паху (и у врача появляется предположение о вовлечении наружных ротаторов бедра), эти жалобы являются первым шагом алгоритма. Второй обязательный шаг — растяжение этих тканей (в частности, мышц: грушевидной, запирательных, близнечных, квадратной; связок: крестцово-остистой и бугорной — любой вариант симптома Боннэ-Бобровниковой; участие упомянутых связок уточняется соответствующими коленно-сосковыми пробами — см. стр. 65-66; уточняется зона отдачи болей). Третий шаг — уточнение этой зоны путем болевой пальпации (масса соответствующей мышцы, места прикрепления, точнее — начала, кнутри от большого мыщелка бедра; выше начинается грушевидная, ниже — запирательные и еще ниже — квадратная бедра). Дальнейшее уточнение диагноза — см. описание соответствующего мышечного или фиброзного синдрома и соответствующих компрессионных нейропатий.

Определение многих миоадаптивных синдромов — нелегкая задача. По подсчетам нашего сотрудника В.П.Веселовского, при различных деформациях поясничного отдела позвоночника у больных остеохондрозом число комбинаций перегружаемых мышц крайне велико (более полутора тысяч). Следовательно, пытаться классифицировать эти вторичные нейродистрофические синдромы исходя из локализации вовлекаемых мышц (а также сухожилий и других фиброзных тканей) бессмысленно. Поэтому целесообразно ограничиться определением конкретных, наиболее часто встречающихся рефлекторных синдромов, описанных в настоящем руководстве. В последние годы пытаются диагностировать включенные в миоадаптивный процесс определенные мышечные комплексы-стереотипы (Janda V., Lev/it К., 1973). Т.к. все же картина заболевания чаще всего не ограничивается рамками определенных синдромов, в диагнозе могут быть названы и отдельные симптомы, если они клинически актуальны (например, явления нейроостеофиброза в какой-либо зоне). Определение клинически актуальной ситуации требует, наряду со сказанным, установления стадии заболевания и стадии развития синдрома. В одном случае он может возникнуть в начале заболевания, в другом — на следующих этапах как проявление компенсации, адаптации или срыва компенсации.

В целях адекватного решения профилактических, лечебных и экспертных задач выраженность клинически актуальных проявлений должна быть определена по возможности в количественных показателях. Но это не так просто. Так, изучая тяжесть проявлений остеохондроза, О.Нагпарр (1966) и KJocheim (1961), пользуясь одними критериями тяжести заболевания, отмечали разную частоту легких и тяжелых случаев. I степень тяжести первым автором зарегистрирована в 33%, вторым — лишь в 20%, II степень тяжести (выпадения в сфере чувствительности и рефлексов, выраженный симптом Ласега) — соответственно в 49% и 62%.

Подобные расхождения, естественно, могут быть значительно уменьшены при наличии договоренности об определенном цифровом выражении количественных показателей. Некоторые из них описаны: 3 степени болевых проявлений мышечного напряжения, сколиоза, 5 степеней пареза, 4 степени рентгенологической выраженности остеохондроза и пр. В описательной части истории болезни крайне желательно пользоваться количественными показателями наклона, при котором выключаются многораздельные мышцы; угол возможного сгибания бедра при симптоме Ласега. Т.Мыдлик и соавт. (1962) оценивали клинические проявления не по абсолютным цифрам (градусы и пр.), а по относительным (за 100% принимается показатель, связанный с данным признаком нормальной функции).

Переходя к конкретным примерам формулировки диагноза, отметим еще раз недопустимость аморфных определений типа «дискогенный (или вертеброгенный) радикулит» или «корешковый синдром». Недопустим отказ от научно обоснованного определения болезни по «тактическим» соображениям. И.П.Антонов (1978) в целях адаптации к форме 3.1 рекомендует на первое место в диагнозе поставить неврологический синдром, а на второе — его причину, т.е. патологию позвоночника. Если оставить все эти тактические соображения1 и остановиться лишь на терминологии, соответствующей требованиям современной медицинской науки, диагноз должен отражать следующее.

1. Этиология заболевания (а если она точно еще не установлена, то известный основной очаг болезни).

При этом классифицировать отдельно «остеохондроз» и отдельно «грыжу диска» по крайней мере для поясничного уровня вряд ли обязательно. Требуется, естественно, уточнение локализации, характера грыжи и стадии. Это не оправдывает, однако, целесообразность выделенных в Международной классификации восьмого пересмотра отдельных рубрик: 725 («смещение межпозвонкового диска») и 728 («синдром вертеброгенной боли»): смещение диска и есть один из вариантов вертеброгенного заболевания, сопровождающегося болью. В той же классификации отдельной рубрикой (717) как отдельное заболевание выделено «люмбаго», являющееся обычно синдромом остеохондроза. Естественно, что в настоящее время речь может идти лишь об одной этиологической рубрике («остеохондроз», «грыжа диска» или «вертеброгенные синдромы») с участием различных клинических проявлений, различных синдромов (как то и представлено в рубрике 728). Люмбаго должно быть включено в одну рубрику с другими синдромами остеохондроза (или грыжи диска). Что касается диагнозов «неврит поясничного сплетения», «поясничный (или крестцовый) радикулит», то они относятся к редким местным выражениям воспалительных поражений периферических нервов. Указанные формы, как и локальные нейропатии токсического или другого генеза (как и миелополирадикулиты, полиневриты, полинейропатии), должны рассматриваться отдельно как неврологические осложнения соответствующих инфекций, интоксикаций или других заболеваний. Они не должны создавать ложного представления о полиэтиологичности «пояснично-крестцового радикулита».

3. Выраженность этих проявлений.

Приводим некоторые примерные формулировки.

1. Парамедианная грыжа диска Ly-S] (II стадия), компрессия корешка Si слева с выраженными болевыми проявлениями. Ограниченная поясничная миофиксация. Этап стационарный. Течение ремиттирующее.

2. Парамедианная грыжа диска L|V-v (HI стадия), остаточные явления компрессии корешка L5 слева, люмбальгия с умеренными болевыми проявлениями, компенсирующая миофиксация, гомологичный сколиоз I степени. Этап регрессирования. Общее течение регредиентно-ремиттирующее.

3. Грыжа диска Ly-Si (I стадия), синдромы грушевидной мышцы и крампи справа, умеренные болевые проявления. Стадия обострения, этап регрессирования. Течение регредиентное.

4. Грыжа диска Ьцму, люмбаго, резко выраженные болевые проявления; генерализованная миофиксация.

5. Переходный Ly-Si позвонок (люмбализация S]), парамедианная грыжа диска Liv-v (П.стадия), компрессия дополнительной корешково-спинальной артерии с глубоким вялым парезом правой стопы. Субкомпенсируюшая миофиксация. «Холодный период» (или относительная ремиссия). Течение хроническое.

6. Переходный пояснично-крестцовый позвонок — неподвижный симметричный синостоз (сакрализация Ly), стеноз позвоночного канала, медианная грыжа диска Lm-iv (II стадия), сдавление конского хвоста с двухсторонним парезом ног, больше справа и периодической задержкой мочи. Субкомпенсируюшая миофиксация. Течение медленно регрессирующее.

7. Переходный пояснично-крестцовый позвонок: люмбализация, нарушение тропизма суставов Ly-Lyi (сагиттальная щель слева), парамедианная грыжа диска Ly-vi (II стадия), выраженные явления нейроостеофиброза в области правой илиолюмбальной связки, синдром грушевидной мышцы и остаточные явления компрессии корешка Si справа; миофиксация, течение ремиттирующее.

8. Парамедианная грыжа Ljy_v слева (III стадия), асептический лептоменингит и эпидурит с компрессией корешка L5 с вовлечением корешков L5 и Sj слева, пояснично-тазо-бедренная разгибательная ригидность. Явления нейроостеофиброза в подколенной ямке, больше в наружной головке двуглавой мышцы бедра слева. Хронически-ремиттирующий тип течения у больной левосторонним аднекситом.

9. Аномалия тропизма суставов Ly-Si (сагиттальная щель справа) с выраженным их артрозом и периартрозом, выпячивание диска Ly-Si, компрессия корешка Ls с умеренными болевыми проявлениями слева, на стороне рубцовых изменений кожи и подкожной клетчатки (после давней травмы). Декомпенсирующая миофиксация. Обострение, этап прогрессирования. Течение хроническое.

10. Дизрафический статус, расщелина дуги Ly, варикоз эпидуральных вен, парамедианная грыжа диска Ly-Si справа (III стадия), асептический перидурит. Остаточные явления компрессии корешка Si справа с легким парезом перо-неальных мышц и явлениями нейроостеофиброза в передней большеберцовой мышце. Поясничная миофиксация. Течение ремигтирующее.

11. Остеохондроз Cyj-ун (III степень), спондилоартроз и периартроз Crv-v, Cy.yt, CVI-VII, цервикальгия, стационарный этап обострения, ремиттирующее течение. Ниже мы опускаем обозначения этапа и стадии (в диагнозе они необходимы).

12. Остеохондроз CVI-VII (II степень), левосторонний плечелопаточный периартроз, развившийся после инфаркта миокарда у больного с остаточными явлениями травмы головного мозга, субкомпенсирующая регионарная миофиксация, выраженные болевые проявления.

13. Остеохондроз С№у (И степень), синдромы передней лестничной мышцы, передней грудной стенки и эпикондилеза слева у больного со склерозом коронарных сосудов. Умеренные болевые проявления1.

14. Остеохондроз Су[_уц (I степень), синдром плечо-кисть справа с выраженным отеком и тугоподвижностью кисти. Субкомпенсирующая регионарная миофиксация.

15. Остеохондроз Cy.yj (III степень) с выраженным унковертебральным артрозом, компрессия корешка Сб справа с выраженными болевыми проявлениями у больного калькулезным холециститом.

16. Врожденный блок Cni-iv, остеохондроз Cy.yi (IV степень), узость позвоночного канала, миелопатия с синдромом бокового амиотрофического склероза. Декомпенсирующая локальная миофиксация.

17. Остеохондроз Cy.yi (II степень), срединная грыжа диска, остро развившаяся компрессия спинного мозга с легким вялым парезом рук, глубоким спастическим парезом ног, с проводниковыми расстройствами глубокой чувствительности и задержкой мочи. Декомпенсирующая локальная миофиксация.

18. Среднешейный спондилоартроз, шейные ребра I степени, синдром Пауэрса с мигренозными и меньероподобными проявлениями.

19. Остеохондроз Cy-vi с выраженным унковертебральным артрозом, синдромом позвоночной артерии: выраженные краниальгические и кохлеовестибулярные расстройства. Декомпенсирующая локальная миофиксация.

20. Артроз и периартроз сустава бугорка IV ребра слева, выраженная пектальгия у больного, перенесшего пневмонию.

Примечание. В тех случаях, когда трудно определить конкретный вертеброгенный болевой синдром в области конечности, в настоящее время допустимы термины ишиальгия или люмбоишиальгия, цервикобрахиальгия. Однако, как уже упоминалось, первый термин является дезориентирующим, указывая на заболевание седалищного нерва (ишиальгия).

Между тем речь чаще всего идет о неуточненного характера болях в конечности (membrum, согласно международной анатомической номенклатуре), и более адекватными нам представляются определения люмбо-мембральгия, цервико-мембральгия. По мере работы с больным следует стремиться к замене подобных предварительных определений более точным диагнозом.

Я.Ю. Попелянский
Ортопедическая неврология (вертеброневрология)

источник